Среди всего многообразия социальных групп конца XVI – начала XVII в. именно «охочие вольные люди» в некоторой степени наиболее близки современному человеку. «Охочий» – значит доброволец. Это мог быть крестьянин, не имеющий в собственности земли, человек посадский или вовсе «гулящий», не обязанный по первому же требованию явиться на государеву службу, сохранивший личную свободу и мобильность (не забываем, что эпоха Смуты – это уже развитое крепостное право, и личную мобильность сохранить не так уж просто). В начале XVII века наниматели, которыми выступали как частные лица, так и царские чиновники, активно собирали «охочих и гулящих» людей в функциональные отряды, как правило, военизированные, «со всякими бои». И пока одни отряды защищали западную половину царства от нелегитимных правителей и их приверженцев, другие отвечали за расширение российского присутствия на востоке, обеспечивали по возможности бесперебойное накопление «мягкой рухляди» (мягкой рухлядью в 15-18 веках на Руси называлась пушнина), ключевой статьи московского европейского экспорта, подводили под государеву руку местных «князьцов» и расширяли границы ойкумены.
Таким образом, «охочие» люди значительно усиливали отряды служилых людей, помогая государевым начальным людям выполнить возложенные на них задачи. Поэтому центральная и местная власть по мере возможности создавала для «охотников» все условия: вооружала, снаряжала, обеспечивала провиантом и гарантировала их права на добычу – например, во время карательных экспедиций против «непослушного» коренного населения, за ясаком и т.п.
Отличительной особенностью «охочего» человека была свобода в выборе снаряжения, вооружения, одежды; в некоторых случаях он получал «подъемные» на покупку пищали, зелья (пороха) и других необходимых в службе вещей, в других – обходился тем, что имел своего. Можно сказать, по следам «охочих» людей шли люди «промышленные»: их интересовало мирное хозяйствование на присоединённых территориях, освоение природных ресурсов и торговля.
Обширный археологический материал, обнаруженный на месте погибшей экспедиции в заливе Симса, в ходе раскопок Старой Мангазеи, Тары, Березова, Киккиакки, в сочетании с непременным в таких случаях использованием письменных источников российского и зарубежного происхождения, позволяет детально воссоздать облик русского «землепроходца» – «охочего» или же «промышленного» человека.
Одежда
В уличной одежде каждого мужчины в обязательном порядке присутствовали три слоя одежды: нижний, средний и верхний – но могло быть и больше: пять-шесть. Или же – в особых обстоятельствах – их могло быть меньше: в домашнем быту позволительно было раздеться до зипуна., пахать можно и в рубахе, бечевой тянуть лодку вдоль мели – хоть голым. Интересно иллюстрирует культуру мужской «одетости» «Домострой»: жениха перед первой брачной ночью раздевают до зипуна (невесту – до телогреи); раздеться ещё сильнее уже выходило из пределов интимности.
Исключительно короткие рубашки «московитов» отметил ещё Сэмюэль Коллинз, этот крой находит подтверждение и в археологических материалах. Для распашной одежды начала 17 века характерны удлиненные рукава, собирающиеся на запястье мелкими складками.
Здесь мы видим рубашку из домотканого льняного полотна и порты из «киндяка» (крашеной хлопчатобумажной ткани азиатского происхождения), полукафтанье (зипун) из грубого сукна ручной домашней валки и кафтан из шерстяной домоткани без ворса. Небольшое количество шелковой тафты присутствует только на подпушке кафтана; расположение и вид нашивок на кафтане повторяют археологические находки могильника Киккиакки.
Такой костюм вполне соответствует образу жизни рядового «землепроходца»: месяцам жизни в тайге, расчистке и валке леса, строительству зимовий и острожков, починке и разгрузке судов, рыбалке, охоте и т.п.
Обувь
Вопреки убеждению об обязательности ношения сапог, самой распространённой обувью по данным той же Мангазеи оказываются низкие мягкие туфли; в 17 веке их называли кóтами (ударение на первый слог). Низкую обувь легко чинить, сушить, можно растянуть, если нужно; коты носили с вязаными или шитыми чулками (в источниках часто встречаются «чюлки сермяжные»), а также онучами. Последние тоже были шерстяными.
Снаряжение
Снаряжение русской промышленной экспедиции, погибшей в заливе Симса, содержит несколько уникальных артефактов, воссоздать которые было особенно интересно. Во-первых, это ножи с орнаментированными оловом рукоятями: материалом послужил сувель березы; глубоко прорезанный орнамент заливался горячим металлом, а владельцы включили в этот затейливый рисунок свои имена; эта технология и сейчас весьма популярна у северных народностей, но ранее не встречалась у русского населения. Во-вторых, оригинальный пояс с вырезанной из рога петлей для подвешивания топора; интересно, что пряжка пояса «несовременная» – такие были популярны на территории русского государства на двести лет раньше того, как мореходы Симса вышли в своё последнее плавание. В-третьих – пальма: длинный нож или скорее тесак на деревянной рукояти. Лезвие удалось воспроизвести предельно точно благодаря измерениям оригинального клинка из Мангазеи. От пальмы из залива Симс, к сожалению, сохранилась только рукоять.
Для переноски вещей непосредственно на себе использовались берестяные и лыковые короба.
Вооружение
Пищаль с русским замком и костяными декоративными элементами ложа; кожаная лядунка (специальная коробка или сумка, из комплекта снаряжения, предназначенная для боевых припасов), рожок и роговая мерка.
Автор текста и костюма: Алина Ковалева.
Фото: Алина Ковалева.
Владелец этого комплекта уже успел испытать его в аутентичном лодочном походе по Западной Сибири; рекомендуем заглянуть в группу похода.
